И если все добро от бога, нам не светит теплый рай,сколько не играй – это просто замкнутый круг.Ария «Замкнутый круг»
Роман «Круг замкнулся» Натальи Кокоревой входит в цикл «Тёплый мир» и относится к эпическому любовному фэнтези («Я бы ещё добавила «филососфскому». Прим. Скарлетт) с тегами «любовь», «психологическая драма», «романтика».
Название
Джейн: При первом быстром взгляде на обложку сразу дает вопрос – что там и почему замкнулось. Для меня от названия веет какой-то обреченностью, что ли. Фактом свершенности. Круг замкнулся, и что же теперь будет? А потом я поразмышляла еще немножечко, доразмышлялась до всяких мистических символов типа Уробороса, вцепившегося в кончик собственного хвоста, и решила, наконец, начать читать книгу, пока меня полет фантазии непонятно куда не завел.
Поначалу название кажется немного скуповатым и непонятным. А потом, уже при чтении, понимаешь, как оно хорошо подходит, как автор обыгрывает это словосочетание, и как аккуратно вкладывает в него смысл.
Скарлетт: А я обратила внимание на роман как раз из-за названия. Мне нравится использование здесь совершенного вида глагола, оно делает название… решительным и окончательным. Сразу и намёк на драму, и на храбрость автора, не побоявшегося этот намёк показать. И даже восклицательного знака нет – что было бы жутко пошло, если честно. Два слова – просто и уже драматично. Будит любопытство. Да, плюс грамотная аннотация – редкий случай в наши дни. Автора можно хвалить, что называется, с первых строк!
Сюжет
Джейн: Молодой учитель школы магов…
Скарлетт: Пыс1: здесь нет места волшебной академии!
Джейн: …встречает на мосту самоубийцу…
Скарлетт: Пыс2: женского полу.
Джейн: …отговаривает от опрометчивого шага, приводит к себе домой. Пытается понять, зачем вообще её спас.
Неприятности, как известно, не любят ходить по одиночке, и следом за свалившейся на голову суицидницей спешит новая головная боль. Снаряжается экспедиция в далекие Леса, и угадайте, кто поедет представителем от школы?
Скарлетт: Заметка: у мага в городе остаётся почти-невеста, она же (если не ошибаюсь) принцесса, которая строго заявляет: «Я тебя, конечно, подожду, но если не вернёшься, тебя заменит кузнец». И тыкает в «кузнеца» пальчиком. Всё это, конечно, грубо говоря – в романе оно куда драматичнее. Но теперь вы понимаете, что у мага имеется огромная такая мотивация вернуться из похода живым и желательно невредимым. А то кузнец!
Джейн: Цель у экспедиции самая благая – строить храмы и нести свет веры диким обитателям чащобы.
Скарлетт: По аналогии с некими танками: «Мы пришли с миром!»
Джейн: А нести этот свет поручено паладинам. Ага, которые все такие в броне и с мечами. «Мы пришли с миром, мы несем вам добро». Мало не покажется.
Стел отправляется в путь, спасенная девушка, по каким-то неясным причинам, едет вместе с ним.
Скарлетт: Неясные причины озвучиваются так: «Я. Пойду с тобой. А то сбегу и всё равно пойду. И вообще – тут я решаю, понял?!» Оговорюсь: в романе всё драматичнее, серьёзнее и куда менее смешно. Рани (ту самую суицидницу) явно надо спасать, и маг Стел чувствует себя рядом с ней спасителем. А какой мужчина не хочет почувствовать себя спасителем?
Джейн: Молодой маг полон энтузиазма и горит желанием договориться с жителями Леса, найти с ними общий язык.
Скарлетт: Для начала он хотел бы их увидеть. Он ими почти бредит. Читал, много знает – а тут живые… лесные… О-о-о! К чести Стела, свою наивность он понимает. Однако к жителям Леса настроен заранее положительно. Чего не скажешь о паладинах…
Джейн: Руководитель похода, Рокот, мягко говоря, не разделяет стремлений мага. Рокот постоянно спускает Стела с небес на землю. Что-то вроде «Щенок, отстань и не учи дедушку кашлять». Отсюда постоянный конфликт.
Командующий вообще не так прост, как кажется магу сначала. Рокот тоже маг, хотя паладинам строжайше запрещено колдовать. И командир существенно больше знает о цели экспедиции, нежели мелкая сошка Стел. Не так важно нести свет веры, важнее встроить в шпили храмов некие подозрительные устройства с о-о-очень любопытными свойствами.
Скарлетт: Дополнительный конфликт Рокота со Стелом: Рокота однажды спас отец Стела, и теперь Рокота мучает чувство вины, что его как бы друг погиб вроде как из-за Рокота. Там ещё завязана магия, женщина и идеалистические разногласия. И сейчас Стел – живое тому напоминание для бедняги Рокота.
Джейн: А где-то в глубине леса лежит маленькая деревушка, где живет Белянка, ученица местной ведуньи.
Скарлетт: Девушка влюблена в лучшего парня на деревне и боится, что тот никогда не ответит ей взаимностью…
Джейн: Но совсем скоро все беды девушки станут мелкими и неважными, когда на границе деревни покажутся люди в латах…
Герои
Джейн: Стел – молодой преподаватель школы магии. Увлечен изучением быта и нравов жителей леса. Благородный, храбрый, чуточку наивный Стел стремится поступать правильно даже в мелочах. Сопереживает чужому горю, идет на компромисс и регулярно страдает из-за собственного прекраснодушия.
Скарлетт: Положительный герой, за метаниями которого интересно наблюдать. Он очень старается поступать правильно, тут Джейн права – и постоянно из-за этого огребает. Автор на его примере отлично показывает, что стопроцентного правильного решения просто не существует. Плохо обязательно кому-то будет: или Лесным, или паладинам, или самому Стелу. А ещё есть Рани, которая ни на шутку привязалась к Стелу, и за которую он чувствует себя в ответе…
Джейн: Рокот – военачальник ордена паладинов. Весь из себя такой непогрешимый рыцарь в белом плаще (нет). Несмотря на запрет владения магией для рыцарей, Рокот неплохой колдун. Бескомпромиссный, резкий и беспощадный. Прячет свой настоящий характер за маской исполнительного служаки всякий раз, когда видит угрозу для себя и семьи.
Скарлет: Для меня Рокот казался более зрелой, старшей версией Стела. Стел ещё молод, в чём-то наивен – и да, в доску благороден. Рокот за свою «правильность» когда-то уже наогребал, обжёгся, и теперь дует на воду. Со Стелом у него, понятное дело, конфликт, в котором и отголосок темы отцов и детей проскальзывает, порой с неожиданной стороны. Следить за его развитием изумительно интересно.
Большую часть текста Рокот предстаёт как клубок противоречий: и жестокость, и уверенность в собственной непогрешимостью – и муки совести одновременно. Вот такой вот ходячий конфликт.
Джейн: Белянка – юная ученица лесной видуньи. Честная, справедливая и очень хорошая. Перед Белянкой судьба постоянно ставит нелегкий выбор, последствия которого заденут множество людей. Пожалуй, самый искренний и открытый персонаж.
Скарлетт: В романе уже есть очень-положительный-и-героистый герой – Стел. Белянка – ровно такая же, но с женской точки зрения. Она мягче, нежнее, она хочет любви, спокойной жизни («Маленький домик, русская печка, пол деревянный, лавка и свечка, котик-мурлка, муж работящий, – вот оно счастье, нет его слаще!» (с) ) – но проблемы автор ставит перед ней такие же, как и перед Стелом. Белянке суждено повзрослеть и самоопределиться. И это будет нелегко.
Джейн: Ласка – названная сестра Белянки, вторая ученица видуньи. Роковая женщина деревенского масштаба. Не гнушается любыми средствами для приближения желанной цели.
Скарлетт: Введёт в сюжет приворотное зелье, ибо вместе с Белянкой влюблена в первого красавца на деревне.
Джейн: Рани – простая девчонка, полюбившая того, кто выше ее по положению, и за это поплатившаяся. Любовь для Рани обернулась большими горестями и теперь героине совсем не хочется жить. Уйти спокойно ей не дает Стел, в последний момент хватающий ее за руку. Судьбы Рани и Стела сплетаются причудливым, порой болезненным для обоих образом.
Скарлетт: Несчастная, озлобившаяся девушка, которая в прямом смысле ходит по краю: между жизнью и смертью, добром и злом. К жизни и добру её тянет Стел. Цинична, недоверчива, колюча и кусача. Внутри, как водится у таких типажей, тлеет свет. Тлеет и вот-вот погаснет.
Джейн: В трех центральных героях мне видятся три культуры, что существуют в мире романа. Стел – дитя Города, Рокот – обладатель магии Степей, и Белянка – лесная видунья.
Персонажи по-разному смотрят на мир, оценивают одни и те же события. Постепенно раскрываются, и первоначальное впечатление о герое может сильно измениться. Действующие лица романа многогранны и за их жизнью интересно наблюдать. Им хочется верить.
Все же разбавлю сладость. Под конец поведение всех героев делается немного странным. Точнее, постичь логику их поступков становится сильно сложнее. В попытках спасти то, что им дорого, добиться поставленных целей, персонажи начинают совершать весьма странные, с моей точки зрения вещи. Так, например, я не очень поняла, зачем Белянка так поступила с деревней, и с чего вдруг Рокот мирно отказался от своих притязаний. Хм.
Скарлетт: Я видела в героях прежде всего конфликт и драму – ну, кто что ищет, как говорится, тот его и находит. Герои в «Круге» - клубок разных конфликтов, и автор не боится их сталкивать. Они живут, они страдают, они любят и, увы, они умирают. Круг замыкается – и начинается вновь. Жизнь, она такая.
Насчёт странного поведения, которое упомянула Джейн. Действительно, когда действие вступает в финальную фазу, нам показывают кульминацию, очень яркую, прямо-таки огненную. Конфликты трепещут, а некоторые клубки драмы разрываются и разрубаются… Вот после этого действительно не хватает финального аккорда. Автор показывает внешнюю оболочку перемен (то есть, они логичны, если следовать раскрываемой автором тематике), но без внутренней, мотивационной – и оставляет читателя в недоумении: «Что? Как, они вместе? Как, они ушли? Куда? Что вообще происходит?» Увы, тот случай, когда до кульминации автор довёл, с успехом и шиком её провернул – и выдохся. На развязку, такую же ударную, сил уже не хватило.
Мир
Джейн: Мир на конфликте трех культур – городской, с весьма ортодоксальным культом, и более вольных и древних культур Леса и Степи. Конфликт этот заложен задолго до событий книги, но в романе он заметен и остёр.
Различия во взгляде на магию, религию, да и жизненный уклад в целом препятствуют нормальным отношениям между представителями разных культур. Тем более, что религиозные «городские» по старой доброй традиции считают лесняков и степняков варварами и недалёким еретиками, говорить с которыми надо силой оружия.
Тем не менее, находятся люди, которые готовы знакомиться с новым, узнавать, чем живут и дышат соседи по миру.
Жизненная энергия мира – тепло. Магия «работает» на тепле как на топливе, забирая его из мира, из сердец магов. Потребности городских в импровизированном «топливе» высоки, и все растут. Так почему бы не одолжить у соседей?
Идея магии, заложенная автором в мир хороша во всех отношениях – логична, с легким философским уклоном, самобытна и оригинальна. И красива. Ритуальные действия, творение магии описаны и поданы совершенно дивно.
Тепло авторского мира ощутимо греет читателя.
Отдельно хочу отметить Лес. Большая часть повествования происходит на его территории, и Лес сам участвует в действии романа как полноценный герой. Древний, полный сил и жизни, Лес производит огромное впечатление.
Скарлетт: Мне даже нечего добавить, кроме как ещё раз восхититься стройной социальной системой, которая показана в романе. Редко бывает, что и социум, и культура автору одинаково хорошо удаются. Чувствуется кропотливая работа с мат.частью.
А тепло магии здесь действительно греет.
И ещё хочется отметить очень ненавязчивую, гармонично вплетённую в конфликт подачу этой самой магии. То есть на читателя не вываливают лекцией, что дескать, магия есть такая, магия есть сякая, а вон там за перевалом и вообще… Читатель узнаёт обо всем постепенно и в самом деле пропускает через себя. Это, мне кажется, и есть писательское мастерство – просто о сложном.
Язык
Джейн: Клавиатурой пером автор владеет, это факт.
Грамотное красивое повествование, которое ведет читателя за собой, дальше и дальше в глубины сюжетных перипетий. Читается, что называется, влет.
Повествование от лица разных героев разнится, манера изложения для каждого из основной троицы своя.
Особенно прекрасны описания леса и лесной магии. Подано настолько мощно, что читатель словно ощущает запахи лесного чародейства, не покидая уютного диванчика, оказывается в лесной чаще.
Скарлетт: Это был эстетический экстаз. Автор не просто владеет словом, автор им классно владеет! Свежие метафоры, гармония и красота с полным погружением не просто в другой мир, а в красивый другой мир, полный новых образов и идей. Это было круто!
Оцените сами.
«…Сквозь ивовые ветви проглядывала луна, обглоданная с правого края. Сероватые рытвины темнели на её лице, изрезанном тонкими контурами листьев. Ветер раскачивал лозы с оглушительным шелестом, спускался по извивам коры, холодил кожу. Немели пальцы ног, губы постреливало иголками. Каждый шорох, каждый отблеск луны впечатывался в память до боли. Отрывисто ухнула сова и будто поперхнулась собственным криком. Плеснула река, скрипнули сучья.
Темнота сочилась едва слышным напевом свирели: она плакала мамину колыбельную.
По телу разливалась свежесть. Небывалая лёгкость перетекала талой водой, напитывая ладони, локти, по спине спускалась до пяток и ключом била вверх, холодила горло, пощипывала щёки. И Белянка будто плыла в ночном воздухе, растворялась порывами ветра, исчезала, отрываясь от земли, и тёмные травы волнами расходились до горизонта.
Прошлое больше не тянуло колючими верёвками. Белянка помнила всё, бесстрастно и отчётливо помнила каждый узелок прожитой жизни, помнила, быть может, даже лучше, чем когда-либо. Она помнила лица, взгляды, улыбки, морщинки, родинки, слова, движения, слёзы — всё, что случилось и всё, что не сбылось. Но она больше не принадлежала собственному прошлому: оно отпускало её, прогоняло, торопилось избавиться. Она была не нужна даже собственному прошлому!
Она была не нужна целому миру».
Или вот:
«— Пойдём внутрь? — примирительно предложил Стел.
Рани достала из набедренного кармана самокрутку и прикурила от огнива.
— Я в храмах на всю жизнь намолилась.
— Что-то ты не похожа на праведную прихожанку, — усмехнулся Стел.
— Я выросла в храмовом приюте. — Она смотрела в небо и сосредоточенно выпускала дым рваными кольцами.
— А, — Стел замялся, но так и не решился спросить, как она осиротела. — Но это особая часовня, я чувствую, что эти камни напоены теплом.
— Какие набожные нынче маги! — она задрала верхнюю губу.
Стел пропустил её презрение мимо ушей.
— Наоборот, с тех пор как я понял магию, я стал… лучше слышать ответы Сарима.
— Хорош врать! — Рани коротко затянулась. — Я не вчера родилась. У храмовников и рыцарей аж губы трясутся, как бы не запятнать себя вашей нечистой магией!
— О, так это бабушкины сказки! — Стел негромко рассмеялся. — Это пошло ещё от саримов. У них ворожить мог любой, но они никогда не вмешивались в основы мироздания. А магами звались те, кто нарушал замыслы Сарима.
Она затушила самокрутку.
— И мне посчастливилось встретить самого добропорядочного мага...
Рани вновь смотрела ему в глаза, пристально, пытливо. Что пытается она разглядеть?
Стел моргнул и облизал губы.
— Ты выросла в храмовом приюте и… не веришь?
— О нет, я не верю — я верую! — Рани смиренно склонилась и уселась на округлый валун в стороне, обхватив его коленями. — Потому и сбежала в четырнадцать лет из приюта — верила, бог не бросит.
— Даже когда мы не верим, он всё равно в нас. Когда мы просим невозможного, он ведёт нас по острию лезвия, но в конце концов даёт то, что нам действительно нужно, а не то, что мы просили.
— Что ты знаешь про остриё лезвия? — Рани сплюнула под ноги и отвернулась.
— Ничего, — тихо сказал Стел. — Но я хотел бы знать. Ты могла бы мне рассказать.
— Рассказать что? — она вскинулась и посмотрела ему в глаза.
— Что случилось с родителями? Почему сбежала из приюта? Как оказалась на мосту? — Стел помолчал и добавил. — Что произошло сегодня?
Она больше не смотрела на него, с подчёркнутым любопытством изучала обкусанные ногти.
— Тебе вправду всё это нужно?
Стел коротко кивнул.
— Зачем? — Он растерялся, и Рани не дала ему ответить. — Ты играешь со мной. Спроси Сарима, куда ты идёшь и зачем тебе в попутчиках самоубийца.
— Я не играю, — твёрдо произнёс Стел. — Я с тобой честен. Я хочу, чтобы ты решала сама.
Развернулся и пошёл к часовне.
— Если он всё равно в нас, то зачем нужны храмы? — раздалось за спиной».
Вывод
Джейн: «Вкусный» роман для вдумчивого неторопливого прочтения. С разными, неоднозначными героями, необычным привлекательным миром, самобытной концепцией магии и немного странным финалом.
Роман, прочитав который, вам найдется над чем поразмыслить.
Роман, который оставляет приятное послевкусие.
Скарлетт: Тёплый, очень красивый, мастерски написанный роман, которому не хватило совсем немного для того, чтобы перевернуть мой мир. Разочарование под конец было горьким – но раз автор говорит о продолжении, лично я буду надеяться и ждать. Мастерство имеет свойство расти: возможно, скоро мы обретём новый шедевр – настоящую гармонию языка, убедительных и любопытных характеров, конфликта и философии. И тепла.
А пока – круг ещё не замкнулся.
Оценка: 8 из 10.
