Don't say: «We have come now to the end»
White shores are calling, you and l will meet again.
And you'll be here, in my arms,
Just sleeping…
Anne Lennox «Into the West»
С этим романом у меня – как у героев одной моей любимой анимешки – «давние, продолжительные отношения». Я читала и перечитывала его три раза, с перерывом в несколько лет. И все три раза впечатления по итогу были разными. Не знаю, что больше тому виной. Может, то, что все три раза я читала разные версии. А, может, то, что я в 18, я в 22 и я нынешняя – немножко разные люди.
Так, а теперь я честно постараюсь написать отзыв не только для себя и автора, как я люблю это делать.
«Круг замкнулся» относится к поджанру эпического фэнтези. Несмотря на то, что эпичной борьбы Бобра с Ослом Добра со Злом, свойственной произведениям родоначальников жанра, тут (пока) нет. Мир, где разворачивается действие, называется Тёплым, и неспроста: здесь тепло, жизненное тепло — ресурс, который люди потребляют наравне с кислородом. И его же городские маги расходуют для колдовства.
Вообще, по моему скромному мнению, в «Круге» присутствует не столько эпически-фэнтезийный размах, сколько некая притчевость. И сказочность. Мир произведения довольно камерный, и он производит впечатление скорее маленькой сцены, на которой автор может развернуть придуманное им действо, чем страны, которая действительно может где-то существовать. Достаточно посмотреть на карту: несколько городов, несколько поселений лесных-степных жителей, образовывающих маленький замкнутый мирок. И пришедшие сюда за прописанной «реалистичной» вселенной, где продуманы все заморочки вроде экономики и внешней политики – то, чего часто ждут от эпического фэнтези, – не найдут её.
Но это не делает Тёплый Мир неправдоподобным. Ни его, ни тех, кто в нём обитает. И, как ни странно, менее реалистичным тоже не делает. Просто автор ставил себе несколько иные цели, чем незабвенный Джордж Мартин и другие мастодонты, до мелочей прописывающие огромную вселенную, сильно приближая её к нашему бренному суетному миру.
И к лучшему.
Глобальный конфликт основан на противостоянии холодных Городов и тёплого Леса. Грубо говоря, противопоставление урбанизации и единения с природой. Жители Городов живут с мыслью, что мир создан для них, а раз так – можно безнаказанно его ломать и перекраивать под себя. И расходовать тепло, как хочешь. Жители Леса, напротив, подлаживаются под мир, живут в симбиозе с ним, почитая природу, помня о всемирном равновесии и законе сохранения энергии. Даже магия жителей Города и Леса при внешнем сходстве очень разная. Городские маги и Лесные ведуньи колдуют, изменяя течение потоков того самого тепла – проще говоря, потоков энергии – в себе, в людях и в мире. Ведь тепло не только наполняет живых существ, позволяя им жить: оно разлито в воздухе, в воде, в земле, наполняя собой всё вокруг.
Проблема в том, что последние сотни лет Городские маги несколько злоупотребляли теплом. А оно вроде как ресурс если и возобновляемый, то с куда меньшей скоростью, чем его тратили. В итоге в Городах образовывается его острая нехватка, и правитель Городов решает это дело исправить… за счёт Леса, где тепла в избытке. Ибо там его не тратили бездумно и попусту, а берегли «силы и дрова», как в песне поётся.
Не буду раскрывать подробности, но суть в том, что в своих корыстных целях коварный правитель отправляет в Лес отряд рыцарей. А с ним – двух центровых персонажей повествования. Рокота, предводителя отряда, и молодого мага Стела. Третий герой, глазами которого мы будем смотреть на разворачивающиеся события – юная Белянка, ученица ведуньи – встретит их в Лесу, но читатель с ней встретится и познакомится гораздо раньше: с самого начала книги, когда Белянка ещё знать не знает об опасности, надвигающейся на Лес вместе с рыцарями. Потому что те не остановятся ни перед чем, чтобы выполнить приказ.
И оставить на месте деревни пепелище и гору мёртвых тел для них – не проблема.
На этом месте я плавно перехожу к тому, что я, наверное, больше всего люблю в любой книге. К героям.
В книге много интересных персонажей. Это и Ласка, наперсница-соперница Белянки, отношение к которой у меня при повторных прочтениях менялось от ненависти до любви (но в текущей версии всё же положительные её стороны с самого начала показаны немножко более выпукло, что меня радует); и Ловкий, милый парень и любящий брат, в итоге предавший сестру; и Горлица, старшая ученица ведуньи, и возлюбленный главной героини Стрелок, и Натан, наперсник Рокота, и даже скользкий храмовник Слассен, в какой-то миг в глазах Рокота проявляющий некую другую сторону своей натуры… но всё же интереснее всего – главные действующие персонажи. Рокот, Стел, Белянка и Рани.
Самым любопытным и неоднозначным героем, уводившим действо от некоторой биполярности, для меня стал Рокот. Предводитель рыцарей, втайне балующийся колдовством, тем самым нарушая запрет Рыцарей Святой Веры. Он умён, силён и твёрд, у него есть понятия о долге и чести. Про него говорят, что он «предал бога и остался верен человеку», но я согласна с самим Рокотом, который возражает, что предал бога и остался верен себе. Он – не бездушный винтик в системе, не фанатик, слепо преданный тому, кому служит. Достаточно прочесть одного только Мерля, чтобы увидеть, что такое тот самый «винтик»; а у Рокота просто есть свои слабые места, а именно – семья. Рокота держат за горло, шантажируя его тайной и его дочерьми, которых не было бы без той самой тайны. И в случае неподчинения ударят не только по нему, но и по ним. И поэтому Рокот исполняет приказы тех, кому служит… даже понимая, что за нечистую игру те ведут.
Фанатики не понимают. Фанатики не сомневаются. И в некоторых деталях того, что делал Рокот – особенно в конце – мне виделся скрытый, им самим не совсем осознанный бунт против того, что он вынужден исполнять. Даже интересно, дойдёт ли он однажды до бунта явного. Мне бы этого хотелось, но… читатель предполагает, а автор располагает.
И очень интересными вышли взаимоотношения Рокота со Стелом. Молодым магом, навязанным ему в отряд, сыном рыцаря, некогда бывшего его соперником и другом. На протяжении всей книги эти двое не ладят: слишком уж разнятся их моральные системы координат. Рокота раздражает горячность и наивность зелёного юнца, которой тот болезненно напоминает ему погибшего друга. Стел видит в командире отряда сурового и жестокого циника, послушного воле правителя Городов, даже не пытаясь по-настоящему понять мотивы его действий. Но тем не менее Рокот спасает и поддерживает Стела даже там, где легко мог бы не спасать и не поддерживать, – а Стел спасает его. И однажды, на несколько коротких мгновений чувствует в Рокоте отца, которого давно потерял.
Не потому ли он так злится на Рокота – ибо в действительности хотел бы найти в нём второго отца, да только не нашёл?..
Надо сказать, Стел для меня из всех главных героев – наиболее раздражающий. Розовые очки, наивность и горячность молодости я легко могу простить, а вот слабость там, где должно быть сильным – нет. Эта слабость проявляется как в отношении Стела к многочисленным девушкам, его окружающим – когда он сам не может понять, кого любит, а кого нет, и больно в итоге всем, – так и в другом. И когда в ответ на громкие обвинения в подлости и бесчеловечности Рокот спрашивает его «а что сделал ты?», я молча киваю в знак солидарности: ибо Стел и правда больше страдал и поэтично рефлексировал, чем пытался сделать что-то действительно дельное для того, чтобы остановить творящуюся несправедливость и предотвратить резню. Потому что, узнав правду, Стел почему-то не пошёл выкрадывать у рыцарей артефакты, необходимые им для осуществления коварного плана по выкачивания тепла из Леса, – кража которых рубила весь план на корню. А вот Рани, неудавшаяся девочка-самоубийца, которую он спас – пошла… и Стел её отпустил.
Тем самым обрекая на смерть, от которой когда-то спас.
Линия Рани вообще самая грустная. И ещё раз напоминает нам о том, что мы в ответе за тех, кого приручили. Стел остановил Рани, когда та хотела утопиться в городском пруду – после того, как из-за неё убили жениха. Рокот, к слову, и убил, о чём после не раз жалел (да, судьбы и отношения всех трёх сплелись в очень сложный и замысловатый клубок). Но Стел ненадолго вернул неудавшейся утопленнице цель, смысл и краски жизни… бедной девочке, так предсказуемо влюбившейся в своего спасителя, – чего дурак-Стел так долго не замечал. А когда заметил – больно ранил, пусть и не желая того. И эта рана стала для бедняжки Рани последней каплей.
Конец Рани, в общем-то, закономерен, хотя в этом конце и сквозит некая «функциональность» её персоны. Потому что на примере Рани нам показывают «dead end» – чтобы противопоставить ей Белянку, сумевшую оправиться после гибели возлюбленного.
Белянка, юная ведунья, жительница Леса – собственно, является третьим действующим лицом, глазами которого нам показывают происходящее. Её линия – линия шестнадцатилетней девочки, влюблённой и романтичной, грезящей голубыми глазами любимого – начинается светло и легко. С детских мелочных разборок с наперсницей-соперницей, с мечтаний о грядущих танцах, с весёлого праздника. Через Белянку мы видим и Лес – таинственный, живой, обладающий собственной волей, – и его жителей, их самобытную магию и красивые обычаи… Однако вскоре на её долю выпадают тяжёлые испытания, к концу книги оборачивающиеся страданиями, которые выдержал бы далеко не каждый. Тем более не каждая 16-летняя девочка. И Белянка импонирует мне как тем, что она всё же их выдержала – не без помощи друзей, но разве не за этим отчасти нужны друзья? – так и добрым, любящим сердцем. И готовностью простить даже того, кто вонзил в спину нож.
Сильный и светлый персонаж, который очень мне полюбился. Надеюсь, к концу цикла ей воздастся за всё, что ей пришлось пережить в финале «Круга».
Финал – отдельный разговор. Он вышел мощным и драматичным до слёз. Однако для меня драмы всё же местами вышел перебор; например, момент с изгнанием Белянки сразу после прощания с Рани – одной из сильнейших глав книги, заставившей меня плакать – вынудил меня ощутить досаду. От того, что не дали передохнуть, вдоволь насладившись послевкусием прекрасного трогательного момента (и прощанием со Стрелком – тоже). И последовавшую за этим сцену с рекой я уже не прочувствовала так, как могла бы. Так, как следует.
Кульминацию нельзя затягивать. Места на фортиссимо должны сменяться пиано и даже пианиссимо, чтобы потом снова последовало крещендо, приводящее к форте. Только тогда драматические события заставляют проникнуться ими в полной мере. Если же моменты, бьющие под дых героев и читателей, следуют один за другим, без перерыва на более светлые и спокойные события – ты привыкаешь к этому. И в конце концов то самое фортиссимо уже не заставляет мурашки бежать по коже, а начинает утомлять.
Но я не призываю автора ничего менять. История сложилась так, как сложилась, и разбавлять концентрацию драматических событий, насильно впихивая туда минуты передышки… быть может, это вообще моё личное, и кто-то и так в полной мере прочувствует все удары, обрушившиеся на героев в конце. А кто-то и не захочет прочувствовать, и «притупившиеся» ощущения придутся даже кстати.
И, поговорив о персонажах, не могу не упомянуть одно из главных достоинств книги. То, как она написана.
В первых главах текст казался мне слишком приглаженным и выхолощенным. Возможно, сыграло злую шутку многократное переписывание. Однако вскоре это ощущение ушло, и я просто наслаждалась объёмной картинкой, полной звуков и запахов. Придающей тексту невероятную глубину, жизненность… уют.
Закат рвался в храм сквозь яркие окна, горящие под куполом ярмарочными леденцами. Стел шагнул в квадрат зелёного света на земляном полу, и ноздри тут же защипало свежестью. Золотистые пылинки плыли в изумрудном луче, словно крупицы сахара в залитых крутым кипятком листьях мяты. (с)
Вообще Тёплый Мир невероятно красив. Именно благодаря тому, как он написан и описан. Ты видишь простор горных степей и сумрак чащи Леса; лучи, просачивающиеся сквозь цветные стёкла, и маленькие радуги на ресницах Белянки. Ощущаешь аромат мёда, абрикоса и вишнёвой косточки, которым веют волосы возлюбленной Стела, и чабреца, которыми пахнут поминальные свечи в доме его матушки. Автор не скупится на вкусные сравнения, метафоры и олицетворения. И кому-то «кружавчики», коими наполнен текст, могут показаться лишними, но я их очень люблю.
Однако здесь же для меня кроется и небольшой минус. Порой действо написано слишком отрывистыми мазками, а общая картина тонет в деталях, теряясь за ними. И уж на что я люблю и красивости, и очерчивание штрихами, но порой даже для меня с ними выходил перебор.
Пожалуй, сейчас для меня идеальный язык в книге – тот, которого не замечаешь. Взять Кея или Голсуорси: поэзия и музыка, сквозящая в их стиле, не мешает тебе воспринимать происходящее. Они рисуют восхитительную яркую картинку, но не оттягивают внимание на себя. Здесь же порой встречался перегруз красивостей, местами мешавший мне эмоционально погрузиться в текст, а порой из высокой мелодики выбивались слишком «простые» слова. К тому же иногда мне чудилась некоторая неоднородность стиля; к примеру, про Рокота, дирижирующего происходящим на поляне – написано прекрасно, но у меня вдруг возникло ощущение, что это написано другим автором и взято из немножко другой книжки. Впрочем, я это списала на разницу в мировосприятии персонажей… однако – моя личная фишка – я всё же люблю, когда оно не так бросается в глаза. Особенно если повествование идёт от третьего лица, где вполне допустимо сгладить различия.
Однако всё это, по сути, уже скорее мои личные заморочки. А в общем и целом написан «Круг» оригинально и хорошо, и во многих местах я таланту автора откровенно завидовала.
Ради чего стоит читать «Круг»? Эстетам – ради красоты. Романтичным особам – ради любви, которой тут тоже хватает; и при этом – никакой грязи, никакой пошлости (о, как приятно было читать это человеку, самую малость измученному нарзаном!..). Любители оригинальных миров и интересных персонажей также найдут, чем поживиться. Но помимо всего этого – и для меня, пожалуй, это главное достоинство романа – «Круг» ставит перед героями и читателями сложные, неоднозначные вопросы. Философские вопросы. Вопросы, знакомые и близкие многим. И тот, кто сомневается в том, во что же он верит и верит ли вообще, здесь может найти для себя ответ. Как и тот, кто сомневается, стоит ли жить, когда из жизни ушёл тот, ради кого ты жил.
Конечно, «Круг» в этом плане – не великое откровение. Конечно, эти ответы можно найти не только там. Конечно, для меня это слишком больная тема, чтобы она могла оставить меня равнодушной. Но, как бы там ни было, я хочу в это верить. В то, что те, кого любишь, не исчезают навсегда. Что слышат даже те наши слова, до которых не дожили. И иногда отвечают – «из-за грани, из безвременья, из ниоткуда». Шёпотом, который так легко принять за шёпот собственного сердца.
Колесо времени никогда не останавливается. Однажды круг замкнётся вновь. И «если вы всё ещё будете друг друга любить – вы найдётесь в любых мирах». А даже если не верить «даже в чёрта назло всем», не признавая ни загробные, ни новые жизни, – герои «Круга» неоспоримо правы в одном: нужно уметь отпускать тех, кто ушёл. Но если не можешь отпустить, если не можешь отделить тепло и любовь от боли – они могут остаться с тобой. Твоей памятью. В твоём сердце. И жить там, пока оно не перестанет биться.
Нет, автор не волшебник. Он, как и я сама, учится, растёт и меняется, и история меняется и растёт вместе с ним. Я не буду вешать на его творение громкие пафосные ярлыки, и даже оценку в баллах выставлять не стану, – ибо вкусовщина такая вкусовщина, и все оценки суть субъективность.
Кому-то книга не понравится. Кому-то просто «не зайдёт». У «Круга» есть свои недостатки; и кто-то согласится с теми, что нашла я, а кто-то отыщет другие.
И со всеми этими недостатками – думаю, однажды я дам прочесть «Круг» своему ребёнку. Вместе с Ле Гуин, Линдгрен и другими хорошими сказками, на которых росла я сама. Порой грустными, порой страшными, но всё же неизменно светлыми сказками, толкующими о равновесии, вере, правде и других правильных и хороших вещах. Вместе с другими книжками – уже совсем не сказками, – которые могут опустошить вас до дна и заставить плакать. И, опустошив, взамен оставить намного больше. То, отчего на душе становится тепло и светло. То, ради чего стоит читать и плакать. То, после чего так остро, так невыносимо хочется жить, любить и смеяться. Особенно за тех, кто уже ушёл на запад.
И за это автору – большое человеческое и читательское спасибо.